Название: Последствия новогодних приключений Суми Кеити
Фандом: Junjou Romantica
Бета: Juuo
Пейринг: Харухико/Суми
Рейтинг: NC-17 (авторский, на этот раз я перенежничала)
Жанр: романс
Статус: закончен
Предупреждение: пейринг эксперементальный, но автор зверет от просьб о продолжении по этой паре.
От Автора: продолжение фанфика Новогодние приключения Суми Кеити
Последствия
Последствия
- Суми-семпай, - в какой раз за этот день обратился к университетскому другу Мисаки. - У тебя точно все в порядке?
- Конечно, - тут же улыбнулся тот. - С чего ты взял, что что-то не так?
- Ну-у-у, ты целый день какой-то странный. Молчаливый и улыбаешься меньше, чем обычно, - замявшись, поделился своими наблюдениями Такахаси. Мисаки вообще всегда немного робел, когда речь шла о других людях. Вот и сейчас, интуитивно ощущая, что с другом действительно происходит что-то странное, он боялся настаивать, чтобы ненароком не обидеть или оскорбить. Суми ему очень нравился, и, по большому счету, несмотря ни на что, оставался единственным настоящим другом, появившимся у него в университете, и он очень ценил его и дорожил этой дружбой. Видеть, как его обычно общительный и всегда открытый для окружающих друг ведет себя по меньшей мере странно, с нового года превратившись в молчаливого и даже немного отстраненного человека, с которым Мисаки было трудно ассоциировать Суми-семпая, каким он его знал все это время, было пугающе. Что же такого могло случиться, раз он так изменился? Неужели тот случай у него дома перед рождеством, когда Мисаки, утомленный на студенческом фестивале сверх всякой меры, пришел к нему в гости и уснул, а Усаги-сану пришлось забирать его оттуда, так его расстроил? Нет, убеждал себя Мисаки, не может быть. Ведь после того случая Суми вел себя с ним вполне привычно, все также отпускал время от времени двусмысленные фразочки, которые самого Мисаки просто безумно смущали, и даже иногда позволял себе поприставать к нему, пусть и в шутку. Обычно после таких вот выходок друга щеки Такахаси еще долго пылали, семафоря всем окружающим, как он смущен и растерян. Но после нового года все как-то неуловимо изменилось, и он просто не знал, как убедить друга поделится с ним своими проблемами. Правда, Мисаки вовсе был не уверен, что сможет помочь, но уж точно попытался бы, если бы знал, как и в чем.
- Вот как? - насмешливо выгнул бровь Суми, и от этого столь характерного жеста Мисаки на секунду показалось, что он стал прежним. Только глаза у него не улыбались, и это было заметно, поэтому на этот раз обмануть друга ему не удалось.
- Я просто подумал... - начал было Такахаси и резко осекся, разглядев у институтских ворот приметное черно авто, в котором ему уже ни раз доводилось бывать.
- В чем дело? - заметив его замешательство, тоже затормозил Суми, вопросительно глядя на побледневшего парня. - Мисаки?
- Эээ, знаешь, может, выйдем через другие ворота?
- А почему не через эти? - недоуменно посмотрел на него тот, а потом, догадавшись, что может вызвать такое вот поведение Такахаси, улыбнулся. - Вы с Усами-сенсеем снова поссорились?
- А? - растеряно хлопнул глазами Мисаки, переводя взгляд на его лицо. - С чего ты взял?
- Ни с чего. Просто подумал: почему еще ты можешь отказаться выходить через ворота, возле которых расположена парковка для личного транспорта преподавателей и студентов.
- Не совсем, - втягивая голову в плечи и напуская на глаза козырек модной кепки, пробормотал парень, из-за спины Суми наблюдая, как к ним приближается тот, кого он меньше всего хотел встретить сегодня, да и вообще когда-либо, если рядом не будет Усаги-сана.
- Здравствуйте, - пискнул он, когда Харухико подошел достаточно близко, чтобы игнорировать его было уже попросту невежливо.
Поняв, что это явно не может быть Усами-сенсей (Мисаки никогда бы так с ним не поздоровался), и заподозрив что-то неладное, Суми медленно повернулся и встретился взглядом с пронзительными черными глазами, как-то совсем не удивляясь ощущению, что просто не помнит, как дышать. Это просто не могло быть правдой. Он спит и видит сон?
- Здравствуй, - кивнул в ответ на приветствие Усаги-старший, не отрывая глаз от побледневшего лица Суми. Мисаки, уже приготовившийся отказаться, чего бы старший брат Усами ему не предложил, вскинул растерянный взгляд, неожиданно осознав, что, похоже, Харухико здесь вовсе не по его душу.
- Эээ... - растеряно протянул он, но тут из-за спины раздалось гневное «Мисаки!» и ему пришлось отвлечься от замершей друг напротив друга странной пары, чтобы увидеть, как к ним, хмурясь, подходит Акихико.
- Что ты здесь делаешь? - неприветливо буравя старшего брата взглядом, бросил тот.
- Не беспокойся, к твоему Мисаки это не имеет совершенно никакого отношения, - холодно отозвался Харухико, невозмутимо поправив очки на переносице. Окинув изучающим взглядом замершего рядом с ним юношу, он лишь отрывисто вздохнул, что не могло укрыться от довольно хорошо знающего его Акихико. Подцепив Суми под локоть, он повел его в сторону своей машины, даже не обернувшись на Мисаки и Усаги, потрясенно смотрящих им вслед.
- Что это было? - довольно резко спросил Усами, наконец отойдя от произошедшего.
- Не знаю, - пролепетал Мисаки, действительно понятие не имея, что это все может означать. Неужели это Усаги-старший был виноват в столь странном поведении Суми-семпая?
***
- Куда мы едем? - словно очнувшись от какого-то полузабытья, поинтересовался Кеити, когда они отъехали от университета.
- В ресторан, - лаконично отозвался Харухико, даже не взглянув в его сторону.
- Зачем?
- Я голоден и у меня обед.
- А если я - нет?
- Правда?
- Нет.
- Тогда нет смысла отказываться.
- Я и не отказываюсь.
- Хорошо.
«Очень конструктивный диалог получился», размышлял Суми, уже плохо понимающий, чего еще ожидать ему от злодейки-судьбы. Ну надо же устроить ему такую подставу! И дело было даже не в том, что его случайный любовник на одну ночь оказался старшим братом Усами-сенсея, в которого он еще совсем недавно был безответно влюблен - сейчас это чувство, еще недавно выжигающее его изнутри, отошло на второй план, и в самое ближайшее время должно было исчезнуть вовсе. Но хуже всего оказалось то, что Харухико до этого, как и его младший брат, был влюблен в Мисаки, и Суми справедливо полагал, что является всего лишь временной заменой, удобным способом забыть о безответной любви. Причем, по большому счету, его не особо волновало, что для него Усами-старший являлся тем же самым. Просто чувствовать себя все время на вторых ролях было ужасно неуютно - это огорчало и расстраивало. А вообще эмоций было так много, что Суми, всю жизнь считавший себя разумным и рассудительным, попросту не справлялся с той бурей чувств, что захватили его после сакраментальной новогодней ночи. Не думать о ней не получалось, хотя забыть хотелось очень сильно. Он сам удивлялся, как вообще мог решиться на что-то подобное. Наверное, все дело было в алкогольном дурмане, в котором он находился в тот вечер, но списывать все свои беды на это Суми справедливо считал малодушием, поэтому вполне отдавал себе отчет в том, что сам заварил всю эту кашу, ему и расхлебывать. Хорошо бы еще не захлебнуться в процессе.
Ресторан, в который его привез Харухико, оказался шикарен, но в меру. На Суми, который уже бывал в подобных местах, он особого впечатления не произвел, точнее, парень просто не обратил внимания ни на внутренний декор помещений, ни на качество обслуживания, потому что все его мысли были заняты совершенно другим. Впрочем, неудивительно.
- Почему ты не ешь? - поинтересовался Харухико, уже минут пятнадцать наблюдая за тем, как юноша напротив него бездумно водит палочками по тарелке.
- А? - поднял на него совершенно пустой взгляд тот, и словно встрепенувшись, передернул плечами. - Извини, я задумался. Ты что-то спросил?
- Тебе не нравится еда?
- Нет. Все вкусно.
- Ты ничего не попробовал.
- Да ладно, я и так знаю, что здесь просто не могут плохо кормить, - немного насмешливо посмотрел на него Кеити поверх очков. Харухико на это лишь пожал плечами и невозмутимо разлил по высоким прозрачным бокалам вино, которое только что принесли.
- За что пьем?- полюбопытствовал Суми и, принимая свой бокал из рук мужчины, ненадолго коснулся его пальцев своими. Желание словно невзначай погладить их было таким нестерпимым, что он просто не стал отказывать себе в удовольствии. Усами лишь задержал взгляд на его глазах, но больше никак не выдал своих эмоций. Вообще старший брат Усаги-сана был куда менее эмоционален по сравнению с Акихико, которого тоже нельзя было назвать умеющим открыто выражать свои эмоции (в отличие от того же Мисаки). Впрочем, это вовсе не означало, что он не заметил непроизвольный жест юноши.
- За будущее, - немного запоздало отозвался Харухико, пригубив красное вино и неторопливо смакуя вкус винограда на губах.
- Наше?
- Возможно.
Да, разговора решительно не получалось. Суми даже подумалось, что было бы куда проще снова поехать в какой-нибудь отель и заняться бешеным сексом, чем вот так изводить друг друга молчанием. По крайней мере, в постели с мужчиной он уже знал, что и как нужно делать, а вот на первом свидании все с тем же мужчиной он просто не представлял, как себя вести. Его спутник, похоже, тоже.
- Знаешь, ты разводишь меня, как девчонку.
- Вот как?
- Да. Может быть, было бы проще без всех этих ресторанов и прочего.
- И что же ты предлагаешь?
- Поехать в отель.
- Нет.
Вот такого ответа, так еще прозвучавшего настолько категорично, на свое предложение Суми точно не ожидал. Недоверчиво посмотрев в черные глаза, по которым просто невозможно было хоть что-то прочесть, он уткнулся в свой бокал, несколькими большими глотками осушая его, и чувственно облизал губы, сам не понимая, зачем он это делает. Просто тело его совершенно не слушалось, куда лучше понимая, чего он на самом деле хочет. В принципе, он и сам это понимал, просто было странно, что Харухико, которому, похоже, та их совместная ночь тоже понравилась, не хочет её повторить.
- Почему? - с незнакомыми ему самому интонациями выдохнул он, видя, что мужчина тоже не возвращается к еде, а продолжает задумчиво его рассматривать.
- Не хочу, чтобы повторилось утро после нового года.
- А что с ним было не так? - прекрасно понимая, что тот имеет в виду, искусно разыграл недоумение Кеити.
Конечно, он все прекрасно помнил. Как проснулся в первом часу дня и обнаружил себя в постели с совершенно незнакомым мужчиной. Нет, разумеется, имя его он запомнил просто прекрасно, как могло быть иначе? Но это не отменяло того, что виделись они с ним первый раз, и отчего-то в тот момент отчаянно захотелось, чтобы и в последний. Наверное, ему просто стало стыдно за свое столь легкомысленное поведение, за которое его могли воспринимать теперь совсем не так, как ему бы хотелось. О том, что ему действительно хотелось произвести на своего случайного любовника какое-то иное впечатление, он старался не задумываться даже сейчас. Поэтому, по-тихому выбравшись из-под руки спящего Харухико, он быстро оделся, черканул на каком-то листочке пару строк: «Спасибо. Все было потрясающе», - и быстро исчез, отчаянно желая, чтобы все это оказалось лишь сном, хоть и приятным - этого он отрицать не собирался. И вот теперь новая встреча и немой укор - не в глазах, нет, они все так же бесстрастны - в словах, и отчего-то это кажется еще хуже.
На столь риторический вопрос Харухико даже не стал утруждать себя ответом, продолжая пить вино и неотрывно смотреть в лицо неожиданно смутившегося парня. Кеити было неудобно, потому что то, что неделю назад показалось самым разумным выходом из сложившейся ситуации, сейчас казалось таким по-детски незрелым поступком. Он попросту не знал, как оправдать себя самого в своих глазах, не говоря уже об Усами. Ничего не оставалось, как продолжить этот странный обед, с каждой минутой, проведенной в молчании, кажущийся ему все абсурднее. Не найдя, чем еще занять руки, Суми принялся за еду, которая успела немного остыть, но тем не менее оставалась просто потрясающе вкусной. После занятий он все-таки был голоден, и сам не заметил, как расправился со всем, что было на тарелке.
Удовлетворенно вздохнув и чуть ли не замурлыкав от удовольствия, чего невероятно хотелось, (но он прекрасно понимал, где и с кем он находится, для таких вот выходок) поэтому он лишь улыбнулся своим мыслям и поднял глаза на Усами, все так же неспешно потягивающего вино.
- Удовлетворен?
- Не совсем.
- Вот как?
- Да.
- И что же тебе не понравилось?
- Все понравилось, но хочется продолжения, - лукаво улыбнулся он, понимая, что действительно хочет того, на что намекает. Только после предыдущего ответа Харухико на такую вот провокацию, он очень сомневался, что получит желаемое.
- Не сегодня, - ровным голосом произнес тот, вставая. Суми ничего не оставалось, как последовать за ним.
В машине он расслабленно откинулся на сиденье и с любопытством стал ждать, что же будет дальше. Настроение неожиданно резко поднялось, захотелось что-нибудь сделать или хотя бы сказать, чтобы поделиться им с все таким же беспристрастным парнем рядом. Запретив себе задумываться и анализировать, он плавным движением подался к Харухико, пока тот не успел завести мотор, и просто не зная, что еще можно предпринять в их случае, поцеловал, не особо надеясь на ответ. И был удивлен и несказанно обрадован, сам не понимая причину такой бурной радости, когда, отбросив ключи зажигания куда-то в сторону, мужчина обнял его, почти усаживая к себе на колени - благо в салоне машины было достаточно места, и жадно ответил на поцелуй. Млеть от удовольствия в сильных руках и утопать в просто головокружительном поцелуе оказалось так приятно, что не передать словами.
Харухико нашел в себе силы оторваться от него первым. Правда, когда Кеити в ответ на то, что он попытался отстранить его от себя и пересадить обратно на сиденье, вцепился в него, не отпуская, Усами с трудом удалось удержаться, чтобы не поцеловать его снова.
- Нет, - выдохнул юноша, не отстраняясь, а наоборот потянувшись к его губам и почти касаясь их своими.
- Да, - непреклонно отрезал мужчина, уже более настойчиво отталкивая его от себя и разжимая пальцы, вцепившиеся в ткань пиджака на груди. - У меня завтра важная встреча, а у тебя занятия.
- Я могу прогулять.
- А я нет.
- Тогда...
- В выходные.
Надо ли говорить, что выходных Суми ждал с таким нетерпением, как никогда в детстве не ждал собственный день рождения. Мысли в голове роились самые разные, но он старательно гнал их от себя. Зачем задумываться и что-то анализировать, ломать голову, когда желаешь именно этого человека так сильно, что одно воспоминание о нем, заставляет в низу живота что-то ныть и подрагивать в предвкушении. Ощущения были просто потрясающими. Суми не переставал себе удивляться. А уж какими глазами на него смотрел на следующий день Мисаки, просто словами было не передать. Кеити даже не смог сдержаться и рассмеялся в голос. Особенно когда Такахаси, краснея и смущаясь, попытался выспросить его, как там у них с Харухико все прошло и вообще, откуда он его знает. Разумеется, на это Кеити отделался лишь общими фразами. Не объяснять же Мисаки, как все было на самом деле, тем более если самому Суми было по большому счету по барабану, что о нем подумают или скажут, а вот подставлять Харухико не хотелось. Так что Мисаки приходилось теряться в догадках, а Суми продолжал наслаждаться жизнью и ждать выходных, которые наступили хоть и ожидаемо, но все равно слишком быстро.
- Мне уже стало казаться, что ты передумал, - первое, что он произнес, забравшись в салон черного авто.
- Не думаю, что давал тебе повод так думать, - отозвался Харухико, почти неуловимо хмурясь. На этот раз он заехал за ним домой, чего Кеити, честно, не ожидал, до последнего думая, что тот ему позвонит и предложит встретиться где-нибудь на нейтральной территории. Но, похоже, у Усами-старшего стало входить в привычку удивлять его.
- Не давал, - послушно согласился он, откидываясь на спинку сиденья и улыбаясь.
- Хорошо, - удовлетворенно кивнул мужчина, трогаясь с места.
- Куда мы? - полюбопытствовал Кеити через некоторое время.
- А куда бы тебе хотелось?
- Туда, где нам никто не стал бы мешать.
- Хорошо, - еще раз кивнул он и сосредоточился на дороге.
Суми тем временем из-под опущенных ресниц рассматривал своего любовника, только сейчас задумавшись, как они, в сущности, с Усами-сенсеем не похожи. Нет, конечно, от того же Мисаки он уже знал, что Харухико и Акихико являются сводными по отцу братьями, и что у старшего брата была совсем другая мать, но все-таки общие черты лица не давали усомниться, что они оба были сыновьями одного отца. С другой стороны, несмотря даже на всю свою отстраненность, Акихико воспринимался все же менее холодным и серьезным, нежели Харухико. Это можно было оправдать тем, что старшего брата изначально готовили как приемника, а младший оказался слишком упрям, чтобы его смогли наставить на путь истинный. Не зря же, став совершеннолетним, Усами-сенсей ушел из семьи, и недавно, как стало известно от того же Мисаки, отказался от довольно внушительного наследства, лишь бы его только оставили в покое. Харухико был совсем другим. Несмотря на то, что он являлся очень талантливым архитектором, он был вынужден принять на себя ответственность за дела семьи и теперь рьяно исполнял свои обязательства перед отцом и другими родственниками. Это вызывало определенное уважение, но в тоже время Суми, который обычно не отличался какой-то особой чувствительностью к проблемам других людей, предпочитая не заморачиваться по пустякам и плыть по течению, становилось грустно. Не то чтобы он жалел его, вовсе нет, Харухико не за что было жалеть, просто отчего-то именно сейчас подумалось, что, должно быть, это очень печально - быть вынуждаемым заниматься всю жизнь тем, что тебе совсем не нравится, или нравится, но не так сильно, как что-то другое. Мысли были какими-то невеселыми и вся легкость настроения, с которым он садился в машину, очень быстро улетучилась, как кольца табачного дыма, оставив после себя печаль и даже неуверенность. Что он вообще делает здесь, рядом с этим человеком? Зачем ему все это? Но прежде чем ему удалось найти ответ на этот весьма своевременный вопрос, машина плавно замедлила ход, останавливаясь неподалеку от огромного особняка, выполненного в классическом европейском стиле и просто поражающего своими размерами. Суми это показалось весьма необычным, так как он сам, напротив, жил в традиционном японском доме и очень любил именно такой стиль жилища.
- Где это мы? - полюбопытствовал он, отвлекаясь от своих пространных размышлений.
- У меня дома, - лаконично отозвался Харухико, отстегивая ремень безопасности и поворачиваясь к нему.
- Знаешь, когда я говорил о каком-нибудь месте, где нам никто не помешает, я меньше всего хотел очутиться у тебя в особняке, - холодно бросил Кеити, непроизвольно поеживаясь. Да, такого развития событий он точно не ожидал.
- Отчего же? - все так же бесстрастно поинтересовался Усами, но между бровей снова пролегла едва заметная складка, и Суми догадался, что он ожидал от него несколько иной реакции, но брать свои слова назад не хотел. Он справедливо полагал, что если девушка приглашает к себе домой, значит, рассчитывает на какие-то более серьезные отношения, нежели секс без обязательств на одну, ну, максимум на несколько ночей. И то, что сейчас речь шла вовсе не о девушке, а о мужчине, хорошо, его первом мужчине, отношения к таким вот приглашениям этот факт нисколько не менял. И дело даже не в том, что он боялся как-то связывать себя обязательствами, которые не сможет выполнить, просто он еще сам не определился, как ко всему этому относиться, и на такие решительные перемены в своей беззаботной и не обремененной ничем, кроме учебы, студенческой жизни, он явно был не настроен. Вот только как донести столь простую мысль до испытующе глядящего на него мужчины, он понятия не имел, поэтому молчал.
- Хорошо, чем тебя не устраивает мой дом?
- А ты всех парней с улицы вот так запросто к себе приглашаешь?
- Нет, не всех. Ты первый. Я сюда однажды привозил только Мисаки, но он - совсем другое дело, - невозмутимо ответил тот, а его вопрос так и повис в воздухе. Но Суми Кеити был не из тех, кто так просто сдается. Тем более, упоминание о его университетском друге отрезвило, напоминая, с чего собственно начались эти абсурдные отношения, которые, похоже, как бы ему не хотелось обратного, не судьба было продолжить.
- Хорошо, а девушек, с которыми ты спал, ты тоже сразу сюда приглашаешь?
- Нет. Я пока не встретил ни одной девушки, которую мне бы хотелось пригласить в свой дом.
- И за что же мне оказывается такая честь? - саркастически ухмыльнулся Суми, но рассмотреть реакцию на свои слова уже не смог, так как мужчина довольно грубо притянул его к себе за затылок и поцеловал, жестко и глубоко, так, что сопротивляться ему как-то сразу расхотелось, и тело послушно оцепенело в предвкушении. Но все же Кеити был крепким орешком и куда как взрослее смотрел на жизнь, чем тот же Мисаки. Поэтому, когда воздуха им обоим перестало хватать катастрофически, он отстранился и полюбопытствовал, хоть и сбиваясь с дыхания, но вполне себе светским тоном:
- Ты всегда собираешься так вот мне рот затыкать?
- Если ты продолжишь говорить глупости, то почему бы нет? - в тон ему отозвался Харухико, поправляя очки и как ни в чем не бывало выходя из машины.
Разумеется, Суми из одного упрямства, даже уже понимая, что ему в этом споре не победить, остался сидеть, но дверь с его стороны распахнулась и Харухико, все такой же невозмутимый, словно и не было всего минуту назад этого головокружительного поцелуя, подал ему руку, предлагая добровольно выйти из машины. Узнавать, чем обернется его очередной отказ, Кеити резко расхотелось, поэтому он послушно принял предложенную ему руку и выбрался на улицу.
Изнутри поместье семьи Усами поражало воображение пышностью интерьеров и совершенно не типичным для Японии европейским дизайном во всем. Поэтому Кеити даже заинтересовался, каково это - с раннего детства жить вот в таком вот доме. В нем словно не было ни капли теплоты, лишь несоизмеримые ни с чем ранее виденным масштабы. Не удержавшись, он даже полюбопытствовал:
- А в детстве ты тоже здесь жил?
- Да, - отозвался Харухико, так и не опустивший его руки за все время, что они находились в доме. Дворецкий, открывший дверь, отреагировал на столь нетипичное поведение молодого хозяина подчеркнуто невозмутимо. Да, похоже, выучка слуг здесь была на высоте, что, в общем-то, даже не удивляло.
- И что теперь? - немного нервно проводя свободной ладонью по волосам, спросил юноша, уже даже боясь предполагать, что можно ожидать от всего происходящего.
- Полагаю, обед, - невозмутимо произнес Харухико и потянул его за собой, скорей всего, в сторону обеденной залы. Но Кеити даже не шелохнулся, вынуждая его обернуться и снова посмотреть ему в глаза.
- В чем дело?
- Может быть, лучше в спальню, - тихо попросил он, не желая компрометировать Усами в глазах прислуги, хотя, похоже, это было уже бесполезно. Но увидев, как тот хочет снова отвергнуть такое непристойное предложение, еще тише добавил:
- Пожалуйста.
- Хорошо. Идем, - резко меняя направление и ведя своего спутника в сторону лестницы на второй этаж, бросил он.
- А как же обед, Харухико-сама? - раздалось откуда-то из-за спины.
- Позже, Танака, - не оборачиваясь, бросил тот, а Суми даже не успел перевести дыхание, как оказался в светлой комнате, с просто огромными окнами, в которой ему даже дышать стало легче, так светло и не навязчиво уютно было в ней. Все-таки у Харухико, определенно, был прекрасный эстетический вкус. Отчего-то он не сомневался, что уж свою комнату тот оформлял по своему усмотрению.
- Красиво у тебя тут, - улыбнулся он, когда Харухико обернулся к нему.
- Спасибо, - отозвался мужчина, все-таки отпуская его руку и скидывая на кресло пиджак и галстук. Как бы привычна не было для него такая форма одежды, иногда она все же утомляла, например, как сейчас.
Так как кресло оказалось уже занятым, Харухико подошел к кровати, застеленной желто-золотым покрывалом, и сел прямо на неё, испытующе глядя на юношу, замершего в нерешительности у двери. Но Кеити, встретившись с ним взглядом, очнулся от созерцания и тут же стянул через голову светло-молочный джемпер, оставаясь в одной светло-голубой рубашке и джинсах ей в тон. Харухико только и успел подумать, что все-таки юноша очень привлекателен, странно, что раньше ему просто не пришло в голову посмотреть на него под этим углом, как тот уже оказался рядом и, совершенно не смущаясь, уселся к нему на колени, обвивая руками за шею и все так же тепло улыбаясь. Не сдержав ошеломленный вздох, Усами обнял его за талию, удерживая подле себя, и выдохнул куда-то в шею, к которой просто невыносимо захотелось прижаться губами, чтобы распробовать на языке вкус кожи, уже лишившейся следов той безумной новогодней ночи. Но он сдержался, хотя почувствовал, что Кеити ждал от него именно этого.
- Почему ты все время так торопишься оказаться в моей постели? - будоража нервные окончания дыханием на коже, ставшей поразительно чувствительной от его близости.
- Потому что я понятие не имею, как себя с тобой вести вне неё, - прижимая его голову к себе и запуская пальцы в жесткие волосы на затылке, пробормотал юноша, тихо вздыхая.
- Так же, как и всегда, - отозвался Харухико, все-таки не сдержавшись и прихватывая губами кожу на шее юноши. Прикосновение было таким ожидаемым, но в тоже время таким нежным и чувственным, что Кеити тоже уже плохо владея собой, замурлыкал, как ему давно хотелось, и потянул за волосы на затылке мужчины, вынуждая Харухико поднять голову и позволить ему себя поцеловать. Поцелуй на этот раз вышел совсем не похожим на все предыдущие их поцелуи, сминающие, терзающие, страстные. Он был нежен и неспешен, словно они оба только сейчас решились прочувствовать столь странную для них обоих близость до конца. Сказать, что это было просто восхитительно - значит ничего не сказать. Но удержаться было уже невозможно, перед глазами заплясали огненные фейерверки, и захотелось большего, еще ближе, нежней. Как под пальцами расстегивались пуговицы рубашек, не заметил ни тот, ни другой. Кожа была теплой, со вкусом сливок и молока, уже не хотелось агрессии и алых пятен на белой шее и плечах, хотелось нежить её губами, ласкать языком, прослеживать руками до мягких завитков от пупка до паха и шептать что-то совсем глупое и такое наивное, что потом непременно будет стыдно за эти слова. Но это потом, а сейчас... сейчас лишь нежность, тепло и сливочный вкус на губах.
- Ты так нежничаешь, что у меня чувство, что это мой первый раз, - улыбаясь и откидываясь на подушки, прошептал Кеити, глядя в черные глаза любовника и послушно двигаясь всем телом за теплом его рук, изучающим плавность изящности его тела.
- Хмм... это плохо? - выцеловывая ключицы и грудь юноши, пробормотал тот, не желая отрываться от своего занятия ни на секунду.
- Нет, хорошо, - тихо отозвался Суми, притягивая его к себе для нового поцелуя. - Только мы не закрыли дверь, кто-то может войти.
- Не могут. У нас не принято входить без стука.
- Бывают же исключения и случайности... - выгибаясь навстречу рукам, подхватившим его под колени, пробормотал юноша, сам не понимая, зачем сейчас говорить об этом.
- Не в моем случае, - отозвался Харухико, уже с трудом удерживая нить разговора, привставая на колени, замирая на секунду, чтобы увидеть одобрение своих действий в затуманенных глазах юноши, раскинувшегося под ним.
- А как же я? - протягивая руку и смыкая пальцы на члене любовника, чтобы самому направить его в себя, прошептал тот. Прикусил губу, ощутив первое проникновение.
Сейчас было вовсе не так больно, как в первый раз, да и смазку они использовали специальную с обезболивающим эффектом. Еще раз видеть искаженное лицо и серые глаза, полные слез, Харухико не хотел, поэтому позаботился об этом заранее. Но совсем без боли все равно обойтись не удалось, но та щемящая нежность, что захватила все его тело, когда он видел ожившие черные глаза над собой, в которых кроме страстной томности металось беспокойство за него, компенсировала даже боль. Кеити протянул руки, обнимая Харухико за плечи, и потянул его на себя, принимая в свои объятия.
- Тебе больно? - раздалось где-то возле уха, мочку которого тут же прихватили теплые губы.
- Уже нет, - тихо рассмеялся он и сам первым двинулся навтречу, принимая его еще глубже, срываясь с шепота на сдавленный стон, а потом и вовсе на крик, когда, подчиняясь его нетерпению, Харухико стал двигаться в нем глубоко и так мучительно медленно, что Кеити мог ощутить каждый миллиметр члена мужчины, плавно погружающегося в его тело. Не стонать в голос и не выгибаться навстречу, стискивая коленями бедра любовника, с каждым новым движением стремясь к одному лишь пронзительному прикосновению к простате где-то там глубоко внутри него, было просто невозможно. Медленно уже не получалось, хотелось быстрее и резче, и чтобы каждый раз до конца, до звездочек перед глазами, до испарины по всему телу, до алых полос от ногтей на чужой спине. А еще где-то на самом краю утопающего в страсти сознания маячила одна-единственная мысль, одно желание - кончить вместе, изливаясь и затопляя друг друга сдвоенным гортанным криком. Это казалось таким правильным, что просто оглушило обоих, когда им удалось все же достичь оргазма, замирая в едином порыве и срываясь в темную бездну, в которой даже падение было не страшно, когда летишь, переплетая свои пальцы с чужими, и слышишь рядом такое же, как твое собственное, сбитое дыхание.
- Вау! - прокомментировал Кеити, когда Харухико немного придя в себя, скатился с него, избавляя от приятной тяжести своего тела, придавливающего его к кровати.
- Хмм... - невразумительно пробормотал он, бездумно глядя в потолок.
- Очень всеобъемлющая мысль, - мурлыкнул юноша, прижимаясь к боку любовника и гладя голову к нему на плечо. - Как видишь, я все же оказался прав.
- В чем? - поинтересовался Харухако, отмирая и устраивая его голову на своем плече так, чтобы было удобно перебирать пальцами светлые волосы.
- В постели проще.
- Не всегда.
- Но в нашем случае - точно.
- Возможно. Но это не значит, что меня удовлетворят такие вот отношения от койки до койки, - жестко обрубил он все ехидные замечания, уже готовые сорваться с языка его юного любовника.
- А мое мнение на этот счет тебя не интересует?
- Нет. И тебе придется с этим смириться.
Да, не зря же говорят, что порой в любви, как на войне.