Название: "Секрет счастья"-глава шестая.

[junjouromantica]

Фэндом:Junjou Romantica (Чистая романтика или Pure Romance)
Автор: Hita-san
Бета: очень, ну, просто очень нужна!
Пейринг: Усами Акихико (Усаги)/ Такахаши Мисаки
Жанр: романтика, драма, немного юмора, немного ангаста(самая малость)
Предупреждение: MPREG (мпрег) или же "мужская беременность", ООС
Рейтинг: не превышает R
Размер: миди
Статус: в процессе
Описание:Добрый дядя Фуюхико нуждается в наследниках, но и, конечно, внучат уже хочет, продолжение рода, всё такое... И тогда в его умную голову приходит одна мысль! Если уж ни одного из сыновей женить заставить не получается, крепкие отношения состоят лишь у одного, и то с парнем, он вспомнил, что не так давно стали производить таблетки(о, да, идея древнее динозавра, но не под гамма лучи же подставлять укеш!), с их помощью мужчины могут забеременеть. Но, зная скверный характер предполагаемого сына, он решился сделать это тайком, и сделал всё возможное и невозможное, чтобы укеша заболел, а на приёме ему подсунули подмененные таблетки.
Посвящение: всем фанатам "Чистой романтики", мпрегманам, ну, и, конечно, каждый автор должен и для себя писать^^
Критика: приветствуется. Пожалуйста, оставьте свою критику, это моя первая работа(звучит,правда, не очень), но я хочу критики, много критики, чтобы исправляться в дальнейшем!
Публикация на других ресурсов: с разрешения

От автора: Простите меня, пожалуйста, за хандру, которая всё ещё немного длится! Но ваши отзывы помогли мне написать главу, хотя она вышла меньше, чем обычно, и не такой, как я хотела, что сильно огорчает. Это что-то вроде главы перед долгим отсутствием. Следующая уже точно выйдет до 10 октября, но не по моей воле это будет длится так долго. Очень надеюсь, что не разочаровала Вас. Ну, хотя бы не сильно. Приятного чтения, ребята! И, да, в этой главе, как я считаю, слишком много ООСа, но я обязательно исправлюсь!

Глава 6.
С недавних пор напряжённая тишина, которая прокрадывалась в подсознание парня, заставляя того приходить в растерянное состояние от обилия мыслей, стала привычной. Испытываемые при этом ощущения можно было отдалённо сравнить с нервозным состоянием при сдаче зачёта в университете, но оно во много раз превышало чувства настоящего момента.
«О, Господи!» - проносилось в спутанных мыслях парня, но он, несмотря на желание как можно быстрее закончить встречу, остался сидеть рядом с мужчиной, которого, казалось, эта ситуация вообще не задевает никоим образом.
«Помоги!»
- Значит… - брюнет, сидевший напротив своего младшего брата и своего лучшего друга, скрестил пальцы в замок и с видимым недовольством размышлял о чём-то, стараясь обдумать всё как можно тщательней, дабы не наделать ещё больше ошибок, как в прошлый раз. – Всё началось с того момента, как Мисаки переехал к тебе жить. – Выражение лица было крайне огорчённым, и даже если он смог за неделю более-менее привыкнуть к мысли, что его брат – гей и ждёт ребёнка от его лучшего дуга, который старше Мисаки на 10 лет, то факт, что они скрывали это так долго, заставлял его чувствовать себя каким-то непонимающим ничего чудовищем. Хотя, если бы не его добрая жена, которая, как оказалось, уже давно обо всём догадалась, Такахиро ещё около месяца не знал бы, как воспринимать ориентацию шатена.
Ещё больше его занимал живот младшего брата, который тот, при любом приближении старшего, начинал прикрывать руками, сам того не замечая, но брюнет понимал, что отчасти сам виноват в столь настороженном поведении. Но всё-таки это было немного обидно. Детям он бы точно не сделал ничего плохого, пусть они и будут рождены… таким вот образом.
С явно выраженным недовольством посмотрев на людей, которые сидели напротив него, Такахиро, желая поскорее разобраться со всей это историей, спросил:
- Неужели нельзя было рассказать до того, как произошло вот это? – он махнул рукой, указывая на живот Мисаки, а затем откинулся на диван, дожидаясь вразумительного ответа. Конечно, после его первой реакции вполне можно было бы представить последующую, но если бы они сделали это раньше, когда его брат не был бы обременён вынашиванием ребёнка, что в голове брюнета всё ещё никак не укладывалось, последствия не были бы таким. По крайней мере, для Такахиро.
- Мы собирались тебе рассказать. Но на день позже, – писатель, всё никак не желая отучаться от привычки курить, потянулся к пачке, но остановился, вспомнив, что для Мисаки и для их будущих «чад» это вредно, – ты немного не вовремя.
Такахаши-старший лишь только хмыкнул, зло посмотрев на предположительного зачинщика всего этого безобразия и бесспорно виновника, после чего, скрестив руки на груди, сквозь зубы проговорил:
- Акихико, ты похож на взрослого и разумного человека, – брюнет никак не мог понять, почему всё сложилось именно так, как так получилось, что его брат и лучший друг встречаются, и что скоро в их семье будет пополнение. - Чем ты думал, когда пытался скрыть всё это от меня? Или, может, вы и вовсе собирались скрывать свои отношения и их последствия, не знаю, в другую страну переехали бы.
Такахиро, продолжая брюзжать, словно мирясь с чем-то, что было противно его мировоззрению, не переставал испепелять взглядом Усами, который, понимая, что другу нужно выговориться, – повод действительно важный – внимательно слушал и про себя соглашался с Такахаши, что всё нужно было рассказать как можно раньше.
Мисаки поначалу тихо и смирно сидел возле мужчины, который чуть ли не десять раз на дню обещал, что «всё будет хорошо», а перед самой встречей пытался строить из себя психолога и настроить шатена на нужный лад, после чего, естественно, получил пару раз газетой по голове. Но его терпение подошло к концу, да и волнение перед братом поутихло – не похоже, что тот был так сильно против их «неправильных» отношений, ему, скорее всего, было обидно, что младший брат не рассказал об этом, как обо всех своих прошлых секретах. Поэтому Мисаки, собрав всю свою волю в кулак, постарался выглядеть как можно более равнодушным:
- Братик, ну, не перегибай палку. - Он заметил, что двое мужчин, явно удивившись, один из которых сразу же замолчал, обратили на него внимание, вслушиваясь в его слова. - Почему ты так уверен, что виноват Усаги-сан, а? – шатен посмотрел в глаза брату, который даже немного растерялся от такого вопроса, хотя явно не переставал себе твердить, что Усами – тот, кто виноват в этом.
- Ну… - он неуверенно перевёл взгляд с Мисаки на Акихико и увидел скрытую заинтересованность в глазах последнего, хотя понимал, что сам пепельноволосый мужчина был полностью согласен с тем, что это в большинстве своём его вина. – Во-первых, он старше, а значит – разумней.
Оправдание звучало как-то неуверенно, и Такахиро задумался сильнее, после чего резко вскинул руки и раздражённо произнёс – ситуация действовала на всех так, что каждый, чувствуя какое-то напряжение, становился непохожим на себя:
- Мисаки, сам подумай, как я должен ещё реагировать на такие новости?! – он умоляюще посмотрел на шатена, немного ссутулив плечи, будто бы на него навалилась невидимая гора. Гора проблем. – Думаешь, я каждый день узнаю, что мой брат встречается с моим другом, так ещё и ребёнка от него ждёт?
От такого напора Мисаки попытался вжаться в спинку дивана, но Усами, понимая, что друг хоть и ничего не сделает его мальчику, всё же насиловать нервы беременного не стоит, решил сам разобраться во всём. Хотя то, что шатен заступился за него и сказал своё слово - несказанно обрадовало.
- Такахиро, послушай, - мужчина начал говорить, беря за руку своего любовника, который за какое-то мгновение потерял всё свое обладание и который пытается вырваться из «захвата». – В том, что у Мисаки будет ребёнок, несомненно, виноват я. – При этих словах он усмехнулся, не представляя ситуацию, в которой это было бы не так. – Я с уверенностью могу сказать, что наши чувства взаимны, поэтому тебе не стоит так накручивать себя.
Писатель попытался улыбнуться в знак перемирия, но на брюнета это особо не подействовало, поэтому он, цокнув языком, обратился к младшему брату.
- Это правда?
Мисаки напрягся. Признаваться в безграничной любви на веки к Акихико его никто, конечно, не заставлял, но и просто признаться, что любит этого несносного человека с отвратительным характером его тоже смущало.
Глупо заулыбавшись и начиная хихикать, как в те ситуации, когда шатен начинал нервничать, он посмотрел на своего брата, стараясь говорить как можно убедительней.
- Ну, меня уж точно никто не принуждает, правда, Усаги-сан?
Оба мужчины молчали, продолжая слушать мальчика, и тот понял, что просто так ему это с рук не сойдёт, и, чтобы в дальнейшем не было различных недомолвок и непонятных ситуаций, нужно было всего лишь перебороть себя.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, при этом сильно покраснев, смущаясь фразы, которую должен произнести, Мисаки уже было попытался потянуть время, сказав что-либо ещё, но раздался звонок, который прервал его.
- Я открою. – Писатель пресёк попытку подняться пузатому мальчику, которому с каждым днём давалось это всё сложнее и сложнее, и быстро направился к двери, а после, узнав, кто по ту сторону домофона, вышел за дверь, оставляя двух братьев наедине.
- Я заварю чай, ладно?
Наливая чай, шатен надеялся, что его брат так или иначе забудет о своём вопросе, но, оказывается, не всё в этой жизни так, как тебе хочется. А особенно в такие моменты, когда от тебя требуется полная собранность и честный ответ.
- Ты любишь Усаги?
Вопрос прозвучал неожиданно, из-за чего зеленоглазый парень чуть было не пролил горячий напиток на стол, при этом всё же немного обжег пальцы, сразу же прикладывая их к мочке уха.
- Ч-что? – лицо покраснело, шатен ясно и чётко слышал своё бешено колотящееся сердце, ладони вспотели, а голова слегка закружилась, наверное, от нехватки кислорода. Он неуверенно посмотрел на брата, не понимая, послышалось это ему или нет, но тот лишь сидел, развернувшись вполоборота, и невозмутимо смотрел на Мисаки.
- Ты понял меня.
Уже снова начав отнекиваться, что он ничего не помнит, да и вообще не при чём тут, шатен остановился.
«Так дело не пойдёт», - Такахаши-младший растерянно посмотрел на брюнета, который хотел знать, что же на самом деле творится в их отношениях, а затем устало опустил руки.
Говорить надо было в любом случае, ведь нечестно было давать слово одному лишь писателю. Мисаки и сам должен был сказать брату, что хочет продолжать свои отношения с Усаги, и что его семья — Акихико и пока что не родившиеся дети — для него действительно дороги, и из-за отношения общества к сексуальным меньшинствам он не собирался от неё отказываться. Ведь даже если Такахиро и заменил ему маму с папой, когда те погибли в автомобильной катастрофе, это не было полноценной семьёй, а шатен всегда мечтал иметь её. Но после встречи с писателем это казалось несбыточным желанием, которое, даже если и можно исполнить, то вряд ли пришлось бы по вкусу его любимому человеку.
Посмотрев в глаза своему брату, Мисаки чуть приоткрыл рот, чтобы попытаться сказать хоть что-то. В голове было, почему-то, пусто, из-за чего все объяснения и доводы, которые шатен хотел высказать брату, чтобы тот смог лучше понять ситуацию, вылетели из головы.
Но чувство, не дававшее ему покоя, взяли верх над страхом.
- Да, я люблю Усаги-сана.
Как было сложно решиться сказать эту простую фразу, всего несколько слов, но он и не представлял, насколько ему станет легко после признания. С плеч будто бы упал тяжёлый камень, что всё это время давил на него с начала их отношений с писателем; но теперь, когда завеса тайны была приоткрыта и больше ничего не нужно скрывать, Мисаки будто даже вздохнул свободнее.
Отвлекаясь на свои новые ощущения, Мисаки и вовсе позабыл о брате. Всполошившись, он перевёл взгляд с точки на стене на брата и удивился, из-за чего зелёные глаза мальчика увеличились, а в них так явно читалось непонимание.
Такахиро, ранее выказывающий своё недовольство по поводу сложившейся ситуации, слабо улыбался, с какой-то нежностью и заботой смотря на выпуклый живот младшего брата. Слабо, но счастливо и по-настоящему.
- Любишь, да? – тихо проговорил он будто бы самому себе и жестом подозвал к себе Мисаки. Тот, вовсе не сопротивляясь, подошёл, убирая защиту в виде рук, тем самым открывая себя для мужчины. Брюнет, чуть наклонив голову влево, медленно подвёл руку к заметно округлившейся части тела и трепетно и аккуратно, при этом немного выждав какое-то время, дотронулся до неё. А затем более уверенно погладил, улыбаясь всё сильнее и сильнее.
-Представляешь, в страшном сне бы не приснилось, что такое может произойти с тобой. – Усмехнулся Такахиро, улыбаясь своей открытой улыбкой. Пусть ему и придётся ещё какое-то время переосмысливать для себя заповеди об отношениях людей, но одно он знает точно – он уже любит своего племянника или племянницу, пусть и рождён этот ребёнок будет от любви двух мужчин.
- Да, ты представляешь, я тоже, – иронично, при этом обречённо вздыхая, поддержал Мисаки. – Сестрёнку тоже всё время пинали?
Брюнет только рассмеялся от мученического тона своего младшего брата. Последний раз погладив поверхность живот через футболку, которая от немалого натяжения ужа растянулась, ободрил шатен, что не он первый, не он последний, кто проходит через это.
- Заносите сюда. – Послышался голос писателя, который куда-то не так давно исчез. И уже обращаясь к двум людям, один из которых сидел на диване, а другой стоял около него, сказал, проводя рукой по слегка растрёпанным волосам, тем самым приглаживая их. – Привезли кроватку, сейчас занесут.
До тех пор, пока Такахаши старший не увидел предмет детской мебели, который двое наёмных рабочих заносили сообща, всё было хорошо: они плавно переключились на разговор об кроватки их сына, а дальше разговор постепенно перешёл на более семейно-дружескую тему, из-за чего писатель был вынужден удалиться. Не мог он нормально даже слушать истории о чужих малышах, и оба мужчины это прекрасно знали, поэтому им только оставалось сдерживать смешки в сторону Акихико. Но тут взгляд брюнета упал на ширину кроватки, от чего тот слегка поморщившись, спокойно спросил, понимая, что не все секреты младшего брата ему известны.
- Мисаки… - он многозначительно помолчал, неотрывно глядя на кровать, как он точно определил, дорогую, в бежевых тонах, с рисунком вроде мишек – маленьких Сузуки-санов, и с балдахином. - У вас, что, будет два ребёнка?
Шатен только вздохнул, слегка отодвигаясь в сторону писателя, старательно делающему вид, что тут-то он точно не причём, и слегка замялся.
- Братик, понимаешь... - он не знал, как лучше сказать это, хотя и не видел в двух детях ничего плохого. - Да, у нас будет два ребёнка.
- Мисаки! - брюнет зарычал, не представляя, что же ещё может скрывать его друг и брат, которые были любовниками. - Аргх! Так, ладно! Всё! Я был очень рад с тобой повидаться, но мне пора! - он быстро обнял немного растерянного шатена, и так же быстро отстранился от него, идя к Акихико для прощального рукопожатия. - Я приеду навестить вас через месяц, а пока что подумайте, что мне ещё не известно. Вы случайно в браке не состоите?
Усаги и Мисаки переглянулись, не понимая, что же произошло, а затем, отрицательно покачали головой, наблюдая за тем, как Такахиро облегчённо вздохнул, приложив руку к сердцу.
-Хоть что-то осталось неизменным.

Попрощавшись с Такахаши старшим, Мисаки снова озадаченно посмотрел на писателя, а затем спросил:
- И с чего он решил, что мы обручились?
На что получил лишь жест, в виде приподнятых плеч и краткое «не знаю». Уже, было, собравшись идти мыть кружки из-под остывшего чая, к которому так и не притронулись, шатен остановился, не понимая, к чему клонит писатель своим «а это идея».
- О, Великий, и что же это может значить?
Акихико, довольно прищурившись, посмотрел в глаза своего любимого, после чего, быстро поцеловав того в щёчку, мечтательно улыбнулся.
- Я про идею с браком.
- А! - до Такахаши дошло не сразу, но когда озарение всё же осенило его, было уже поздно — новеллист поднялся к себе в комнату доделывать работу или думать, где обустраивать комнату для детей.
- Дурак Усаги-сан! Не в этой жизни!
Радуясь, что всё пришло в норму, хотя немного опасаясь нездоровой идеи замужества с этим грошовым «порно-писателем», которую, как это было ни странно, подбросил его старший брат, Мисаки отправился готовить, попутно ругая своего сожителя.
Определённо, сегодня в их жизни что-то стало немного лучше.