Заставить снова полюбить - вернуть утраченные чувства 6

[junjouromantica]

название: Заставить снова полюбить - вернуть утраченные чувства
Автор: bloody_mary
Бета: cherry-san

Фэндом: Junjou Romantica
Персонажи: Усаги/Мисаки и еще парочка своих

Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Драма, Психология, POV, Hurt/comfort
Предупреждения: OOC
Размер: планируется Миди
Статус: в процессе написания
Описание:
что делать если тебя бросили и предали? Все просто: научиться жить дальше. Так и жил мисаки после предательства Усаги-сана. Жил восемь лет.
А что делать, если человек, которого ты любишь научился жить без тебя? Все еще проще: заставить снова полюбить, даже если прошло восемь лет. Так и поступит наш великий и божественный =Р

Посвящение:
всем любителям чистых романтиков

Публикация на других ресурсах:
с разрешения

Примечания автора:
ну вот не удержалась, и решила написать. Надеюсь читатели будут довольны...
З.Ы. Жду коментов, похвалы, а так же тапки, помидоры и прочую мишуру
И еще: возроста некоторых персонажей могкт не совподать с оригиналами
заглянуть в прошлое
Мы вышли из автомобиля в чистом жилом районе. Место, словно отделенное от большого города. Дома самых разных видов и размеров располагались здесь, и, куда не глянь, расстилались прекрасные сады, с самыми разными цветами.
- Это тут! – замахала нам Сая, стоя у калитки двухэтажного дома, оформленного в самом обычном, но уютном стиле. В саду были в основном розы, лилии. Возле забора раскинулось огромное дерево персика. Цветы его падали с веток, завораживая настолько, что я засмотрелся.
- Дяденька, вам нравится? – девочка уставилась на меня своими огромными зелеными глазами, вызывая улыбку.
- Да… очень.
- Ура! Красиво, правда? Это папа подарил маме, когда я только родилась. Цветы персика означают: «я твой раб». Романтично, не правда ли? А мама, кстати, как раз вернулась с работы… - дальше я не слушал. Мной совершенно неожиданно овладел страх. Что, если Мисаки забыл меня? Забыл, как страшный сон? Ведь бывают же такие случаи, когда люди сами блокируют свою память потому, что не хотят чего-то помнить? Но не эта мысль страшила меня. Потеряй он память, я бы просто создал новые воспоминания. Самый страшный вопрос для меня… А что, если Мисаки не может жить без этой женщины так же, как я без него? Впервые такое ощущаю. Я всегда боялся, что он уйдет от меня, потом боялся, что мой мальчик пострадает, но это ничто по сравнению с тем, что я ощущаю сейчас. Этот липкий холодный страх, словно живое щупальце охватывает мое сердце в попытке раздавить его, словно сама сущность льда и ночи врываются в душу. Что делать? Страдать в одиночестве всю жизнь, или заставить так же страдать Мисаки? От обоих вариантов мне становиться плохо, просто выворачивает наизнанку. Я не чувствовал такого с тех пор, как Идзюн заявил, что влюблен в мальчишку, а на мой вопрос, нравится ли самому Мисаки мангака, тот ответил, что скорей всего да. Но даже чувства, что были тогда – лишь малая часть сегодняшней боли, ведь я уверен: мой мальчик любит, любит не меня… - из мыслей меня вырывает маленькая ручка дочурки, что вцепилась мне в рубашку.
- Мне лучше забыть о Мисаке-саме? – спрашивает она дрожащим голосом. – Ему хорошо здесь, без нас? – маленькая головка опускается, и… - Да фиг вам всем! – встала она в воинственную позу, зажав ручки в кулак. – Я сказала, что он будет со мной, значит будет! И я определенно точно сделаю его самым счастливым в мире, хочет он того или нет! - такое заявление удивило меня и немного расслабило. Какой же она еще… мои глаза расширились, и в голове зазвенел голос любимого: «Усаги-сан, ты ребенок! Взрослый, наглый и эгоистичный ребенок!». На мои губы лег хитрый оскал. Ну, держись, малыш, ты сам это сказал! За приоткрытой дверью звенели голоса Саи и Мэйко, которая уже успела заскочить вовнутрь. Так же слышался нежный женский голосок, и вместо старого волнения меня охватило любопытство. Ну, и кто же такая, эта моя соперница? Открываю дверь, и на меня озаряются три пары глаз разного цвета. Две девочки, весело смеясь, повисли на сидящей леди. Черные волосы обрамляли ее миниатюрное* личико, а голубые глаза сияли жизнью и нежностью. Прямо ангел какой-то.
- Здравствуйте, вы, наверное, папа Мэйко-чан? – улыбнулась она мне, вставая и протягивая руку для знакомства.
- Да, это так, Усами Акихико, – представляюсь я, и, вместо рукопожатия, прижимаю нежную ладонь к своим губам. Женщина краснеет, но, в отличие от остальных моих знакомых дам, грубо вырывается и все еще красная извиняется.
- Хана, Такахаши Хана, – выговаривает она, как-то странно трясясь, и идет на кухню. – Сая, Мэйко-чан, захватите дядю и идите мыть руки, – слышу я крик леди. Честно говоря, фамилия моего мальчика рядом с этим именем… такое положение дел меня не устраивало. Вот что еще странно, женщина меня не узнала, хотя любая другая уже повисла на мне, прося автографа, фотку или поцелуй. Значит, изменять Мисаки она не планирует. И почему это меня бесит? Так и хочется крикнуть ей в лицо: «отошла от чужой собственности, сучка!»,
но нет же, она прям святоша. Сейчас мне так не хватает пачки сигарет, но я, идиот, оставил их в машине.
- Дяденька, – обращается ко мне Сая, – простите маму, папа говорит, что она цундере и иногда обижает людей, но не со зла! А еще добавил: «она может и убить попытаться, уж я-то знаю! Хорошо, что взрывной период прошел». Так что, дяденька, не обижайтесь на маму! – в зеленых глазках стояли слезы, и я чуть не растаял от умиления. Решено. После развода ребенок живет с нами! А если честно, чувствую себя последней сволочью. Я ведь собираюсь разрушить семью этого маленького чуда. Но не могу остановиться. Я зависим, малышка, понимаешь? А твой отец мой наркотик. Мой… личный. Любой наркоман готов на что угодно ради дозы, а я готов на большее. На большую гнусь, чем воровство и убийства. Я умру без него и продолжу существовать как пустая оболочка, поэтому я отберу его даже у тебя, ребенок. Знаете, если бы она услышала эту тираду, наверняка бы состроила то выражения лица, с которым уходил от меня Мисаки – абсолютное понимание и смирение, а где-то глубоко внутри, скрытое от моих глаз презрение, обида и ненависть… Невыносимо.
- ПАПА! – оглушил меня недовольный крик Мэйко. – Да что с тобой сегодня? Ты за всю свою жизнь столько не думал!
- Прости-прости.
- Пошли смотреть мастерскую Мисаки-са… ниии-чана?
- Пойдем, – грустно улыбнулся я, и Мэй-чан взглянула на меня как на больного, затем вздохнула и пошла наверх. Я поплелся следом. Зайдя в мастерскую, я будто снова научился дышать. Окна были нараспашку, и входивший в них ветер раздувал бежевые шторы. Так же в эту комнату падаль цветы того самого персика. Дерево находилось так близко, что, потянувшись, легко можно достать до цветущих ветвей. Сама комната была просто огромна, но пространство здесь занимали лишь пара книжных полок, уютный диванчик, небольшой стол и что-то накрытое белой тканью. Видимо, картины. Мольберты были так огромны, что рисуя основание картины, нужно было сидеть на полу. Как я узнал из рассказа Саи, остальные картины либо мотаются по выставкам, либо сложены на чердаке за ненадобностью. Затем, девочка подошла к одной из картин и сдернула занавес. От увиденного перехватило дыхание. Это был осенний парк. Узкие улочки, с гуляющими вокруг людьми, скамейки, фонари… И все это в золоте опавших листьев. Погода пасмурная, но из-за туч все же выглядывает солнце. Столько оттенков золотого, серого и даже черного я в жизни не видел. Великолепно… Я, дрожащими по непонятным причинам пальцами, касаюсь пейзажа и словно переношусь в тот мир, всего на мгновение, но оно прекрасно.
- Дяденька?
- Папа? – девочки удивленно на меня уставились.
- Все в полном порядке, - прошептал я. В этой комнате царил аромат красок и солнца, но сквозь него чувствовался такой родной запах домашнего Мисаки. Запах, выветрившийся из моего дома много лет назад.
- Вы идите, девочки, а я тут побуду.
- Хорошо, – улыбнулась Сая. - Вам ведь понравилась эта картина?
- Ну, разумеется.
- Точно, папа – самый лучший! – улыбнувшись, она схватила Мэйко за руку и убежала показывать свои игрушки. Я же, минут пять стоял на месте, затем начал бесцельно ходить по комнате, стирая пыль с книг прикосновениями. Находясь здесь, я словно начал снова узнавать своего мальчика. То, что он читал нормальные книги, меня удивило. Мое внимание привлекла «Трилогия о капитане Немо» - один большой томик трех циклов приключений революционера-принца авторства Жюля Верна, «Приключения Шерлока Холмса» и «Этюд в багровых тонах» Конана Дойля, и многие другие приключения и детективы. Необычно было осознавать, что эти книги читает Мисаки, но все же, я рад, что удалось узнать что-то новое. Стоило мне поднять голову, как мой взгляд лег на странную коробочку, поблескивающую на солнце. Лежала она высоко, поэтому я воспользовался стулом, только сейчас замеченным мной. Достав желанный объект, я заглянул внутрь. Там одиноко поблескивал перламутровый, голубого оттенка шарик. Такие рекламируют на каждом канале вот уже года три. «Сейф памяти». Штука, созданная одним ученым, для того, чтобы сохранить дорогие сердцу моменты, как говорил он сам. Суть в том, что этот шарик, каким-то неведомым простым смертным способом считывает нашу память, даже с самых отдаленных частей нервной системы, и сохранять ее так, чтобы можно было наблюдать за жизнью со стороны. Посмотреть может только тот человек, который не раз мелькал в памяти хозяина такого вот чуда техники. Ну что ж, интересно. У меня такого нет, посмотрим, пустит ли меня эта штуковина к памяти Мисаки. Стоило мне зажать шарик в руках, как все тело начало колоть. Неприятные импульсы тока раздражали кожу, но не более того. Секунда, и вокруг меня черное пространство. Кажется, здесь я могу решать, какую часть памяти я хочу просмотреть. Для этого…. Аргх! Вспоминай идиот! Тебе же Айкава об этом все уши прожужжала! А! точно. Нужно просто подумать о дате, которую хочешь увидеть. Начнем, пожалуй, со дня, сразу после нашего расставания. Осень, восемь лет назад. Я закрыл глаза, и в голове начали проматываться моменты жизни моего мальчика.
***
Утро, птички не поют, солнышко не сверкает. На улице дождь. Мисаки преспокойненько лежит на футоне, в какой-то жутко захламленной квартире.
- Просыпайся, соня! – к моему мальчику подходит высокий парень с черными волосами и серыми глазами. Я видел его однажды, и Такахаши тогда мне пригрозил, что если попытаюсь помешать их общению, то он меня бросит. Пока я вспоминал, парень начал стаскивать с Мисаки одеяло.
- Отвали, Рюто, дай поспать, – малыш, точно котенок, утыкается в подушку.
- Нет, не дам, я вредный! – улыбается брюнет, и на этот раз выдергивает подушку.
- Помилуй, братишка, я так не напивался с твоего отъезда… а, нет, с приезда, – простонал спящий.
- Ты обещал мне завтрак. – Прошептал второй в самое ухо шатена. – Ну Ми-и-и-чан!
- Еще раз назовешь меня Ми-чаном – помрешь, – заявил любимый, швыряя чем-то в собеседника. Это было так не похоже на обычно робкого Мисаки, что сердце вновь охватило беспокойство. Неужели с этим парнем он может быть самим собой, а мне и своему брату доверять не может?
***
- Эй, Рюто, ты куда меня тащишь, зараза?
- Развеется, развеется.
- Звучит подозрительно…
- Это просто клуб, ночной клуб!
- Да-да, – вот так два человека идут по ночному Токио, сверля друг друга взглядами, а затем вставая в длинную очередь к какому-то не шибко шикарному заведению.
- О, Рюто, сюда, – послышались голоса со стороны, уже в здании, и парочка их послушалась.
- Привет, ребят, это – Такахаши Мисаки, мой лучший друг. Кто обидит, моргала выколю, – заявил Ичиномия.
- Вот он – янки** двадцать первого века, – вздохнул шатен. Пятеро ребят и три девушки, что сидели за столом, одобрительно захихикали, и мальчишка быстро влился в компанию. Я наблюдал за этим, с какой-то горечью осознавая, что мой мальчик как магнит для людей. Он может найти общий язык с кем угодно, стоит ему этого пожелать. Понаблюдав немного за гулянкой, я решил отправиться дальше.
***
И снова вечер. Какие-то поддонки пристают к девушке, в которой я с трудом, но узнал Хану.
- Ну же, девочка, пойдем с нами, – повторял одно и тоже урод, стоящий посередине.
- Да чего вам от меня надо? Сказала же – нет! И вообще, я жду своего парня! – отрезала леди.
- Ну зачем же ты вре…?
- Она со мной, – Мисаки появился откуда-то из-за угла и приобнял девушку.
- Что? – та явно была в шоке.
- Это он? – воскликнули в голос три придурка. – Тогда сейчас он попадет в больницу, а ты пойдешь с нами.
- Это все, конечно, хорошо, но я уже вызвал полицию, – мой мальчик приподнял бровь.
- Кого ты пытаешься обмануть? – в этот же момент послышалась серена. – Фигово, валим! – как только троица скрылась, из-за угла показался Рюто, держа в руках мобильник.
- Ты как, горе спасатель?
- Отлично, благодаря твоим стараниям, – ухмыльнулся парнишка. – А ты как? – он повернул голову к девушке, на плече которой до сих пор покоилась его рука. Спасенная стояла, опустив голову, и, по-видимому, немного дрожа. – Эй, ты не заболела? – зеленые глаза обеспокоено глянули на черноволосую.
- Изв…
- Изв? – выдали парни в унисон.
- Извращенец! – крикнула девушка, и чуть было не перекинула спасителя через плечо. Тот, ошалевший от такого заявления и жеста голубоглазой, отошел на пару шагов. Затем, они с другом переглянулись и, взглянув на красную, зажмурившую глаза «жертву», звонко засмеялись.
- Видимо, ты в полном порядке, это здорово! – улыбнулся Мисаки, потрепав спасенную по голове. – Извини, что напугал, – тем временем Ичиномия все еще сгибался от смеха.
- Ми-чан, да извращенец! Ха-ха-ха, ну ты выдала, ха-ха-ха, ой, не могу, сейчас заплачу!
- Заткнись, идиот, – мой мальчик отвесил другу подзатыльник, слегка покраснев. – Ну, бывай! – кинул он девушке на прощанье и скрылся с Рюто в темноте. Этот эпизод вызвал у меня ироничную улыбку. «Цундере», да? Теперь понятно…
***
- Вот блин, опаздываю! Рюто, ты идиот! Что еще за годовщина моего переезда?! – причитал на пол улицы Мисаки, спешно направляясь к универу. Как я увидел позже, первым у них была совместная лекция… И вел ее почему-то Хироки. Впрочем, то, что она совместная, я осознал только тогда, когда Мисаки уже на выходе столкнулся с Ханой.
- Ой-ой, – шипя, он потирал ушибленный лоб. Девочке тоже досталось.
- Прости! – произнесли они в один голос. – А! Ты вчера!..
- Прости! – выкрикнула девушка на всю аудиторию, зардевшись. - Назвала тебя извращенцем и все такое…
- Н-ничего страшного. Ты была напугана, да и адреналин наверняка сыграл не последнюю роль.
- Угу, – оба краснели, как маков цвет, что, в свою очередь, раздражало меня. Заметив, что люди в помещении заинтересованы их беседой, Мисаки схватил девушку за руку и увел на крышу. Там они около пяти минут стояли молча.
- Такахаши Мисаки, – протянул руку мой мальчик.
- Нацуно Хана, – ответила брюнетка. Хм. «Нацуно», значит? Впрочем, какая разница? У парочки вновь возникло неловкое молчание.
- Ано… - начали они одновременно. - Ты первый(ая), – они что, репетировали?
- Ладно, я начну, – отмерла леди. – Спасибо, что спас, Такахаши-сэмпай.
- Да я же сказал, что все нормально. И зови меня по имени, а то чувствую себя стариком.
- Э-э-э… Мисаки-сэмпай?
- Да, можно и так, – снисходительная улыбка на губах моего чуда ударила по мне волной одиночества. При мне он редко улыбался, а после нашего разрыва только это и делает. – Правда, сэмпай из меня никакой, так что полагаюсь на тебя!
- Договорились, – девушка даже засмеялась. - Сэмпай, вы здесь учитесь?
- Заканчиваю… этот год – последний, – улыбка чуть погрустнела, но потом приобрела очертания нежности, и парень опустил веки, подставляя лицо бушующему ветру.
- Ясно... - последний год? Это события пяти-шести летней давности?
- М? – глянул выпускник на собеседницу. – Давай дружить и видится еще очень долго, идет? – потрепал он темные, как смоль, волосы.
- Да! – голубоглазая робко кивнула и вновь оттолкнула мальчика, чуть не ударив его. – Прости! Рефлекс…
- С какими же представителями противоположного пола ты общалась до этого? - задал свой вопрос Мисаки, и парочка хором рассмеялась.
- Тот парень, что был с тобой… Его тоже нужно отблагодарить.
- Да я вас познакомлю! Знаешь, он придурковатый, но не плохой… – дальше я уже не слушал, перемещаясь на время вперед.
***
Ночь, на улице льет, как из ведра. Прохожие, укрывшиеся под зонтиками, спешным шагом бредут по своим делам. Среди них я легко заметил парочку, укрывшуюся под тонкой, мужской курткой. Мой Мисаки смеялся, убегая от погоды вместе с Ханой.
- Быстрее! – крикнул он и свободной рукой обхватил ладонь девушки. Так они бежали около десяти минут, после чего остановились у многоэтажки. Затем, на лифте поднявшись на пятый этаж, парнишка достал ключи, и они вошли в одну из квартир.
- Как ты? – поинтересовался он, опуская куртку.
- Отлично! – Нацуно посмеивалась, облокотившись на плечо мальчишки. – Мы даже умудрились не промокнуть!
- Это же мы, – подмигнул он собеседнице, и по квартире разлился двухголосый смех. Само помещение было двухкомнатное. Небольшое, но пропитанное уютом. Что-что, а создать нужную атмосферу в доме моему мальчику никогда не составляло труда.
- Заходи, хоть чаем напою.
- Ага, спасибо, – Хана поплелась за парнем на кухню и уселась на стул, внимательно наблюдая за своим спасителем. – Тут так чисто… у сэмпая есть девушка? – голос леди слегка дрогнул.
- Что? – зеленые глаза удивленно воззрились на брюнетку. – Нет у меня никого! – поспешно ответил Мисаки, для убедительности маша руками. – Просто умею жить самостоятельно.
- Вот как? Слава богу…
- А?
- Нет! Ничего! – на лице девушки снова появился румянец. – Я помогу тебе!
- Не стоит, – отказывался парнишка, но девушка не уступала. Вот они уже перетягивают посуду и в какой-то момент падают.
Мой малыш лежит на девушке так, что их лица в миллиметре друг от друга.
- Мисаки… - голос леди стал слегка порывистым, и Нацуно опустила веки.
- Хана… – мой малыш слегка наклонился, и…
***
- Нет! – я резко распахнул глаза и вновь очутился в мастерской. Тот поцелуй до сих пор стоял перед глазами, от чего дыхание стало порывистым, а холодный пот бежал по всему телу. Мой мальчик, мой Мисаки, мое чудо… он прикасался к другой. Именно сейчас я осознал это, увидев все своими глазами. Шарик в моих руках покрылся трещинами, и мне захотелось выкинуть его в окно, но я воздержался, положив его обратно.
- Папа! – в комнату влетела Мэйко. – Пошли, тетя Хана зовет! Она говорит, что пришло SMS от Мисаки нии-чана. Сегодня он лишь обговаривал детали работы и приедет примерно через час.
- Вот как? – час. Всего каких-то жалких шестьдесят минут, и восемь лет разлуки прервутся. Нужно просто дождаться этого, а потом все будет отлично. Я посмотрю на него и снова буду полон решимости, ведь по-другому с ним не бывает, уж я-то знаю… Весь остаток времени я провел на кухне, глядя на веселых девочек, играющих в куклы, и о чем-то наигранно-весело болтая с Ханой. Сейчас я ненавидел эту девушку. Она та, кому Мисаки отдал свое сердце, кому шептал слова любви, которых я от него дождаться так и не смог. По крайней мере, полноценного, уверенного признания так и не было. Вспоминая об этом, бездумно сжимаю кулаки, сохраняя на лице все ту же невинную улыбку, которой прикрывался с тех пор… А с каких? Разве она не была частью моей жизни? А кого это сейчас волнует? В общем, в таком темпе и прошел час. Я узнал, что познакомились они около шести-семи лет назад, и уже через год она забеременела, и они с мальчиком поженились. Говорила и то, что влюбилась в Мисаки почти сразу после их знакомства. Щебетала о том, на сколько он не похож на других…. Уж кому, как не мне об этом знать, дура! Раздражение нарастало, но меня отвлек щелчок двери и до ужаса родное, привычное «я дома». По голосу было слышно, что парнишка вырос, ибо тембр был более уверенным и хриплым. Все плохое настроение испарилось в раз. И вот оно! Через секунду в комнату вошел, не побоюсь этого слова, мужчина! Да и какой! Высокий, лишь на пару сантиметров ниже меня. Зеленые глаза сияли также ярко, но смотрели на мир более осмысленно, волосы же отрасли и, дабы не мешались, были завязаны в легкий хвостик (как у Юкины тут: vk.com/fave?z=photo-26391232_274762121%2Fliked3... )
Как же я скучал по нему! Так, что по спине прошлись мурашки, а ладони вспотели. Уж не знаю как моя внешность, но душа явно трепыхнулась не на шутку, разыгрывая из себя фейерверк. Семейство же радостно встретило вошедшего, и Мэйко налетела на него, шепнув что-то на ухо. Тот поднял на меня свой взгляд. Зелень тут же потемнела, а тело юноши содрогнулось.
- Ну привет, малыш, – прошептал я.
- Вы… кто? – удивленно склонил голову шатен…
_____________________________________
Миниатюрное лицо* - в Азии верят, что чем меньше у девушки лицо, тем она милее.
Янки** - по нашему гопники