Можно к вам? Я тут фик написала ^_^"

[junjouromantica]

Автор: Веселая Собака, ака Bad Dog, она же Корнелия и Smile Hyena, она же Гиена охреневшая, злая и на амфетаминах
Название: Обещание
Жанр: PWP (нет сюжета), romance (нет сюжета), флафф (полно розовых соплей)
Рейтинг: NC-17
Тип: слэш/яой
Пейринг: Мисаки/Акихико
Дисклаймер: я не я и корова не моя
Размер: мини
Состояние: закончен
Аннотация: Всё просто и незатейливо. Помните, как Мисаки обещал «наброситься на Усаги-сан»? Ну, так пусть и держит слово.
Размещение: Где угодно, только не забудьте мне сообщить об этом, пжалста.
Предупреждение: Во время написания фика автор чуть не умер от смущения, так как раньше ничего выше PG-13 не ваял. Примите во внимание обстоятельство, что это моё первое НЦ Т_Т
Предупреждение № 2: нет нормальной концовки, ибо я уже была без сил и в кризисе (((


Обещание.

тык

- Дурацкий Усаги-сан, ты куда это полез..?!! – возмущённо выдохнул Такахаси Мисаки, запрокидывая голову и едва сдерживая рвущийся сквозь крепко сжатые зубы стон.
Руки – везде, поцелуи обжигают, обжигают по-настоящему: раньше, до Усаги-сан, Мисаки равнодушно считал это неудачной метафорой, но не сейчас – Усаги-сан кусает его в плечо, прихватывая зубами кожу и тут же отпуская, и тут же зализывая, и завтра будет засос, или даже ближе к сегодняшнему вечеру… Усаги-сан, что же ты со мной делаешь..?
- Мне подробно описать всё, что я делаю? – то ли всерьёз, то ли издеваясь, спросил Усаги-сан. И непонятно, на что он отвечает вопросом – на мысли Мисаки или на его полустоны-полуслова. Так точно всё улавливает, так хорошо знает и понимает, словно читает мысли мальчика, безвольно раскинувшегося сейчас под ним, со стыдливо, но так соблазнительно алеющими щеками, с растрепанными тёмными волосами, с блестящими глазами, - ну вот, в уголках уже собирается солёная влага, и так каждый раз, от переизбытка чувств и прикосновений… – А не смутится ли кое-кто ещё больше?..
«Что_ты_делаешь_со_мной» – этот вопрос просит объяснить не то, зачем ты занимаешься со мной сексом, думает Мисаки в промежутках между сводящими с ума прикосновениями. Сейчас, вот сейчас он потеряет остатки разума и упустит эту мысль… Что ты делаешь со мной? Зачем? Зачем любишь меня, зачем ласкаешь?
- Почему ты каждый раз это делаешь?.. – прохныкал Мисаки, чувствуя, как уже теряет контроль – и как тут его сохранить, когда Усаги-сан целует его, опаляет своим дыханием, ласкает всё его тело?! Каждая чёртова клеточка тела требует продолжения и проклинает язык Мисаки, который зачем-то пытается пойти на попятный, отказаться от этого удовольствия, причём сам не ведая, почему, зачем, какого чёрта он говорит, чтобы Усаги-сан вытащил руки из его штанов!
- Потому что я люблю тебя, Мисаки, - Мисаки не нужно открывать глаза, чтобы понять, что Усаги-сан улыбнулся. Он знает эту чудесную улыбку – чуть приподнятые уголки губ; так нежно, тепло и в то же время немного печально.
Мисаки вздрагивает: ему отчаянно хочется сказать в ответ это простое, таинственное, красивое, ненавистное, надоевшее, такое новое «Люблю». Он уже говорил – два или три раза. Вместе с «наверное», «кажется», «возможно», и только один раз уверенно, без истерик, во время того свидания на колесе обозрения. Хочется говорить это так же просто, как и Усаги-сан – на вдохе «Люблю», на выдохе «Люблю»… Или Усаги-сан на самом деле тоже непросто это произносить? И если это тяжело, зачем он это делает так часто?
- Усаги… сан… - стонет Мисаки, выгибаясь в умелых руках. – Под… жди…
- Ну уж нет, ждать я не собираюсь, - почти возмущённо отказывает Усаги-сан, жадно целуя ключицы мальчика.
- Пожалуйста, подожди… - тяжело дыша, сходя с ума от желания, Мисаки всё же находит в себе силы упереться руками в грудь любовника и оттолкнуть его. Несколько хитрых маневров – и он уже на Усаги-сан, оседлав го бёдра, упираясь руками в его плечи, - смотрит на него томными глазам, горячо, прерывисто дыша. – Я…
Неожиданно заливается краской – теперь он настолько пунцовый, что кажется, что от него можно прикурить.
- Я сказал однажды, что наброшусь на тебя!.. – выпалил он на одном дыхании. – А я всегда держу своё слово…
- О?.. Неужели?.. – нежно, понимающе, чуть насмешливо. Мисаки с трудом поборол дрожь, отчаянно не желая походить на того Мисаки из яойных новелл Усаги-сан.
- Н-ничего на меня не нашло!.. – как всегда резко, пытаясь скрыть смущение, неловкость, страх и ещё множество других чувств за нарочитой грубостью. – Я готов, я в-всё сде-лаю…
- Ну что ж, ты на меня набросился, - голос Усаги-сан мягкий, обволакивающий, почти мурлыкающий. Этот извращенец определённо наслаждался тем, что сейчас происходило. – А что дальше, Мисаки? Может, продолжишь? Разве я не делал то же самое с тобой достаточно раз, чтобы ты запомнил, как это делается? Или мне опять перехватить инициативу и научить тебя?..
Мисаки с трудом сглотнул. Он вовсе не чувствовал себя достаточно уверенно для того, что задумал сделать уже давно.
- Нет!.. Я всё помню, - торопливо забормотал Мисаки, лихорадочно соображая, с чего же начать.
«Так, нужно успокоиться и подумать… Так, первым делом Усаги-сан нужно раздеть… Да, всё просто».
В голове после этой мысли наступила многозначительная пауза, Усаги-сан хмыкнул, а Мисаки был готов расплакаться. Ну, честное слово, разве это не должно быть значительно проще? Положа руку на сердце, Мисаки хотя бы самому себе может признаться со стыдливо краснеющими щеками, что много, много, много раз представлял себе эту картину. Вообще-то в подобных «личных делах» (ну, вы понимаете, каких именно делах, не заставляйте бедного мальчика произносить это вслух, ему уже краснеть дальше некуда!) необходимости не было – Усаги-сан, казалось, поставил перед собой цель денно и нощно домогаться Мисаки, но в периоды кипящей рабочей деятельности, связанной с написанием нового романа, он к Мисаки не прикасался. А его так называемая потребность в «подзарядке» после окончания работы… Не один он нуждался в этом.
В этих своих фантазиях Мисаки был более уверен и был счастлив доставить удовольствие Усаги-сан. Был счастлив, наконец, отдать, а не только получать. Поделиться любовью, в которой неуклюже признался несколько раз, теплом, заботой и…
- Ладно, ладно… - Мисаки сам прервал поток мыслей, протянул дрожащие руки к рубашке Усаги-сан и принялся медленно её расстёгивать. Пуговица за пуговицей, как можно медленнее, чтобы успеть продумать о том, что делать после того, как Усаги-сан останется без рубаш… Что, уже закончились пуговицы?.. Мисаки растерянно моргнул, и вновь, как по заведённой – неприкрытая, но не злая насмешка на лице, губах, в глазах Усаги-сан, дрожь, возбуждение, растерянность, странное, щемящее и по-своему приятное чувство беспомощности.
- Всё в порядке, Мисаки? – заботливо поинтересовался Усаги-сан. – Если ты не уверен, ты не должен делать…
- Да-да, всё отлично, просто прекрасно, Усаги-сан! – торопливо сказал Мисаки, поднял глаза на лицо Усаги-сан и тут же наткнулся взглядом на скептически приподнятую левую бровь. – Всё действительно… Просто…
Мисаки внезапно почувствовал, что уже устал бояться. К тому же Усаги-сан всегда откровенен с ним – без всяких «до своих пределов», «по возможности», а откровенен безгранично, как чёртов океан, даже без мысли о том, чтобы не довериться Мисаки полностью. И раз такой взрослый, умный, красивый, сильный человек доверяет всего себя маленькому, слабому, отчаянно храбрящемуся мальчику, то этот мальчик должен довериться в ответ. Ведь всё будет хорошо, и никак иначе. К чему же эти сложности, эта неуверенность, напускное безразличие… К чёрту всё это!
Мисаки выпрямился и, упорно глядя в сторону, на полки с бесконечными плюшевыми медведями, принялся откровенничать, как мысленно пообещал самому себе:
- Просто… Я, конечно, немного волнуюсь… Но мне действительно хочется… сделать так, чтобы тебе было… приятно. Потому что ты постоянно… - просто смотреть в сторону и стараться говорить всё это безразличным тоном не получалось, теперь отчаянно хотелось провалиться сквозь землю от стыда. – Ласкаешь меня… Заботишься о том, чтобы мне было комфортно… А я тебя даже просто обнять стесняюсь!..
Вот так, спотыкаясь на словах, но честно, искренне – был сделан второй шаг. Второй после самого важного – признания в любви.
- О Мисаки, ты так мил!.. ^_^ – неожиданно сильные руки сграбастали Мисаки и прижали к груди. Мисаки даже не успел ничего сообразить, как Усаги-сан уже нашёптывал ему на ухо, согревая, обжигая своим дыханием. – Я так рад, что ты наконец признался мне в том, что тебя мучит… Несмотря на то, что тебе пришлось произнести вслух довольно много вещей, которые тебя смущают…
Усаги-сан поцеловал дезориентированного Мисаки в висок, погладил по волосам, а другой рукой…
- Что ты делаешь?! – Мисаки подскочил, будто его ужалили, и с трудом высвободился из хватки Усаги-сан. – Какого чёрта ты снимаешь с меня штаны?
- Как я уже говорил, мы столько раз с тобой это делали, что ты и сам знаешь ответ, - Усаги-сан улыбнулся… кавайно. На него даже злиться было нельзя, на этого тупого, но ужасно милого коллекционера плюшевых медведей, маримо и живых угрей.
- Но ведь сегодня я должен быть того… сверху, - ужасно смущаясь, всё же нашёл в себе силы возмутиться Мисаки.
- О да, выглядишь ты как настоящий сэмэ, - хмыкнул Усаги-сан. – Но я вовсе не претендую на этот пост, пока ты по-настоящему не отступишь от возложенной на себя миссии.
- Э? – растерянно моргнул Мисаки. – О… Ну, тогда я..?
Усаги-сан только улыбнулся – так обезоруживающе нежно, тепло и обаятельно, что Мисаки подумал: нет, его я никогда, никому, ни за что не отдам. Хрен вам.
А потом…. Немного набравшись решимости от одновременно и насмешливого, и подбадривающего фиолетового взгляда Усаги-сан, медленно наклонился и неуклюже, но со всей нежностью, на которую был способен, поцеловал его. Не в лоб, не в щёку, как обычно, а прямо в губы. По-настоящему.
Впервые он сделал это сам.
Отчаянно зажмурившись, он не видел, как глаза Усаги-сан изумлённо распахнулись, а потом его лицо смягчилось, и почти незаметные морщинки на лбу разгладились. Губы Усаги-сан приоткрылись, впуская язык Мисаки – тот действовал не слишком уверенно, но уже жадно, теряя над собой контроль из-за возбуждения, которое вытесняло все слова «рациональность», «трезвый взгляд», «неловкость» и подменяло их на одно – желание. Существо под названием Желание – захлёбывающееся нежностью, умирающее от нетерпения, жаждущее прикосновений, которые не заставили себя долго ждать: руки Усаги-сан забрались под рубашку Мисаки, лаская и распаляя всё сильнее.
Потом – после нежного, красивого, головокружительного поцелуя – губами вниз, с закрытыми глазами, чтобы не потерять намёки на бесстрашие и не остановиться. Неуклюже, неловко, несмело, неопытно, - но сокрушительно, неповторимо сладко, приятно-приятно-приятно-всплеск удовольствия (прим. автора: не в том смысле!!! Никто пока ещё не кончил)…
Лёгкая заминка со стороны обоих – у Мисаки, когда дошёл до пижамных брюк, у Усаги-сан – когда хотел остановить, не заставлять делать это своего нерешительного любовника… Но Мисаки уже приспустил его штаны и несмело обхватил его рукой у основания, а когда робко коснулся языком головки, Усаги-сан откинулся на подушку и еле слышно застонал сквозь стиснутые зубы, решив, - раз они оба этого хотят, то почему бы и нет?..
Мисаки, зажмурившись, начал ласкать языком и руками член своего любовника – неуклюже, но старательно, как примерный ученик. И разве всё то, что делал с ним Усаги-сан, не было подготовкой к этому, когда он, наконец, сможет полностью, по-настоящему открыться не только в принятии ласк, но и в отдаче?
Большие ладони Усаги-сан опустились Мисаки на шею, скользнули выше, нервно проведя по волосам, затем внезапно надавили ему на голову, заставляя взять член в рот практически до основания. От неожиданности у Мисаки выступили слёзы на глазах, он тут же отстранился и закашлялся, одновременно вытирая глаза.
- Прости, Мисаки!.. – руки Усаги-сан обхватили его лицо, разворачивая к себе и заставляя смотреть в глаза. – Ты в порядке?!
- Да, всё хорошо, Усаги-сан, - Мисаки нашёл в себе силы улыбнуться. Всё действительно было не так ужасно, просто он немного испугался: потерявший контроль Усами Акихико оказался для него неожиданностью.
- Прости, Мисаки, но я больше не могу ждать… - пробормотал Усаги-сан, обхватывая своего мальчика за талию и резко переворачиваясь так, что изумлённо вскрикнувший Мисаки оказался под ним. Снова.
- Усаги-сан..? – ошеломлённо позвал Мисаки, когда писатель нетерпеливо стянул с него брюки вместе с бельём, попутно дразняще проведя широкими ладонями по узким бёдрам.
Потом он почувствовал, как в него проникли пальцы Усаги-сан, и когда по его телу пробежала мучительная дрожь удовольствия, - такая, что становилось одновременно и холодно, и жарко, и кровь в жилах, казалось, сменялась на чистый адреналин, - он сразу же забыл обо всех своих планах, потому что прямо здесь и сейчас, на этой постели со смятыми простынями, в это утро – Усаги-сан хочет его, и он, Мисаки, отдастся ему целиком, без остатка...
- Люблю тебя, Мисаки, - прошептал Усаги-сан в розовое от смущения ушко мальчика, прежде чем войти в него резким и мощным толчком.
Мисаки вскрикнул от боли, но её тут же сменила вспышка наслаждения, когда Усаги-сан задел что-то внутри него, и казалось, что дело уже не в физиологии, - честно слово, в любое другое время Мисаки был готов кончить от одного страстного, нежного, родного шёпота Акихико, чей голос почти гипнотизировал его, заставляя сердце испуганно, отчаянно и одновременно счастливо грохотать в груди. Это ощущение было почти экстатическим, потому что в эти мгновения для Мисаки во всём мире существовал только Усаги-сан – и никто больше не был таким же любимым и желанным…
Плавные и размеренные толчки становились всё более резкими и глубокими, стоны – громкими, дыхание – тяжелым. Весьма возбуждённые за всё то время, пока они решали, кто всё же будет сверху, их не хватило надолго – ещё несколько движений, и Мисаки выгнулся под телом любовника, кончая с его именем на губах, а следом за ним излился Акихико, кусая губы, чтобы не застонать в полный голос…
Позже они просто лежали, обнимаясь. Вернее, Мисаки, пришедший в себя после всего этого и тут же по привычке смутившийся, хотел выскользнуть из постели, но крепкая хватка Акихико не дала ему эго сделать.
- А между прочим, Усаги-сан снова не дал мне побыть сэмэ, - ворчливо посетовал Мисаки, уткнувшись лицом в грудь писателя.
Усаги-сан тихо хмыкнул.
- Тебе следует быть более решительным. Ты заводишь одним своим видом, так что трудно сдержаться и не наброситься на тебя… Будь быстрее, Мисаки, - Акихико со смехом чмокнул надувшегося Мисаки в макушку.
- Я это уже говорил и повторю: однажды я всё же буду сверху, Усаги-сан! – сердито пробурчал Мисаки; на торжественное обещание это никак не походило.
- Ну-ну ^_^”